Домохозяйка
Момо Капор
Во всякую эпоху было своё собственное обеденное время.
До Первой мировой войны обедали в двенадцать часов. После обеда, часа в два, начинался послеполуденный отдых, и во время летней жары из затемнённых комнат доносилось блаженное храпение. В некоторых городах Леванта с двенадцати до пяти поднимались мосты через траншеи, наполненные водой, и закрывались городские ворота, чтобы никто не смог прервать неприкосновенный отдых.
После Второй мировой войны обедали с двух до трёх, так как рабочий день продолжался с семи до двух часов, когда почтенные усталые отцы семейств возвращались домой со скрученными газетами в руках. Обед был чем-то вроде небольшого семейного торжества. За столом собирались три поколения в семье. На почётном месте сидел дед, которого угощали первым, выбирая для него самые лучшие куски мяса и остальных лакомств, затем - отец, наконец, дети, тогда как мать совсем не садилась, а накрывала на стол, принося блюда с плиты. В конце концов она садилась за стол, когда все расходились на послеобеденный отдых. Она ела то, что оставалось после них. В те времена появилась известная абсурдная поговорка, произносимая за столом: "За обедом не разговаривают!" Просто невероятно, как могла появиться эта глупая мысль, в то время как во всём мире люди обедают вместе как раз для того, чтобы пообщаться. "За обедом не разговаривают!" - одна из известных глупостей, которой мы отличаемся от всего остального мира.
Распад системы начался с того момента, когда исчезла традиция общего обеда. Сейчас все едят кто когда успеет: успешные отцы семейств едят в основном вне дома, в ресторанах, на работе, а дети - пробегая сквозь дом на пути между школой и тренировкой. Кухня, в которой когда-то обедали все вместе, и мать, пытающаяся что-нибудь приготовить между посещениями салона красоты и солярия, всё больше похожи на дежурного регулировщика движения, ждущего, когда появится кто-нибудь, чтобы только поставить ему тарелку и приборы.
Полностью утрачено чувство близости: большая голубая кастрюля в белый горошек, доска, на которой разделывалось мясо (чтобы не испортить клеёнку), половник, который равномерно делил порции всем за столом, что представляло собой некоторую лотерею, так как было неизвестно, кому достанется самая лучшая часть. За столом нет салфеток, даже бумажных; все вытираются одной общей тряпкой, в которой когда-то было моющее средство. "Дай мне тряпку" - самая частая фраза во время обеда. Привилегия - получить право облизать кастрюлю и самое вкусное - подгоревшую часть блюда, приставшую ко дну кастрюли. Эх, где те ностальгические столы, за которыми нас никогда не собиралось меньше шести... И сегодняшнее одинокое поедание пищи за одной единственной тарелкой на пустом столе, возле которого сидят духи ближних, разбросанных по свету и по жизни.
Между тем, стало неприличным, если женщина говорит о себе, что она домохозяйка. На вопрос "Чем вы занимаетесь, госпожа?" она теряется, надолго задумывается, и только потом произносит это поразительное признание в том, что она домохозяйка и не занимается ничем другим. В то время, когда женщины становятся менеджерами, секретарями, министрами или в крайнем случае пиарщицами, которых без малого миллион, быть домохозяйкой, которая не занимается больше ничем, - поражающее признание в напрасности своей жизни. А есть ли что-то более святое, чем это наиболее частое занятие в наших краях, чем эта жертва карьерой и суетой ради служения ближним с той любовью, которая становится всё более редка в нашей жизни. Ходить на рынок, выбирать своими руками самые лучшие фрукты и овощи, придумывать на каждый день новые блюда, которые не должны повторяться, и при этом заботиться о том, чтобы меньше потратить, готовить, стирать, гладить, убирать дом, всегда держать его сияющим и удобным, оплачивать счета за электричество, воду, отопление и телефон, каждый день с неловкостью требовать от мужа деньги на всё это, быть секретарём и пиарщицей семьи, а часто и врачом, и медсестрой, при этом (иногда) и любовницей, и одновременно говорить в обществе, что не занимаешься ничем. Так что, для меня быть домохозяйкой - это настоящий подвиг, равный монашескому послушанию.
Поэтому, дорогие мои домохозяйки, когда вас спрашивают те ведьмы-пиарщицы с длинными лакированными ногтями, чем вы занимаетесь, без стеснения отвечайте: "Занимаюсь теми, кого люблю".
Оригинал: https://www.facebook.com/notes/%D0%BC%D0%BE%D0%BC%D0%BE-%D0%BA%D0%B0%D0%BF%D0%BE%D1%80/doma%C4%87ica/364333893605940
Перевёл Алексей Соломатин.
Комментариев нет:
Отправить комментарий